Голос жены отвлек его от тяжелых мыслей о будущем, тщательно укрытых между помпезных строк новостного сайта. Она взывала из соседней комнаты:
— Тиша! Тиша! Ты куда пропал, Тиша?
Он закрыл страницу, нашпигованную опостылевшей физиономией престарелого кремлевского шарлатана, и открыл почту.
— Тиша, зайчик мой! Где ты спрятался? — не унималась жена.
Почти все письма требовали платежей, а остальные предлагали скидки на те товары, которые ни на грамм не облегчили бы наскучившую семейную жизнь.
— Кормят тебя, поят, подышать вывозят на свежий воздух, — всё для тебя делают, а ты…
Жена вышла в коридор, заглянула на кухню, открыла дверь на лестничную клетку.
— Тиша, Тиша, Тиша! Сбежал, что-ли?.. Вот неслух! Тишка! Тишенька!
Тихон Павлович откинулся на спинку кресла и нехотя отозвался:
— Да здесь я, здесь! За компом сижу, в кабинете!
Она появилась на пороге комнаты с зеркальцем и помадой; игриво спросила, подводя губы:
— А чего притих? Опять на голых девок уставился?
— Задумался.
— Шел бы, мыслитель, посуду помыл! Мне некогда — я к Надьке иду. Ей хахаль с Украины импортный унитаз привез, трофейный. Позвала обмывать. Ты не пьющий, поэтому сиди дома.
— Даже если бы пил, не пошел. Что я унитазов не видел?
— Много ты в культуре понимаешь, вата! Посуду помой! Буду после одиннадцати.
Дверь за женой захлопнулась, Тихон Палыч нехотя погасил монитор и, шаркая тапочками, приплелся на кухню.
Он машинально плеснул средством на губку, стал возить ею по тарелке и вдруг почувствовал, что пальцы продавили поролон насквозь и скользят по жирному фаянсу…
Новая упаковка губок, выуженная с антресолей, напомнила своей крикливой радужностью что-то таинственное, запретное и даже… противозаконное!
«Ну да, конечно! Это же радуга — поганая элгэбэтэшная символика!» — распознал врага Тихон Павлович. Он поправил на носу очки и прочел на этикетке: «Губки «Супер Люкс», адрес пр-ва: г. Санкт-Петербург…»
И вдруг у него вырвалось: «Ну гады! Вы за всё у меня ответите! Я вам такой суперлюкс устрою, что мало не покажется!» Он вытер влажные руки о майку и, резво шлепая тапочками по босым пяткам, направился в кабинет…
Спустя два дня, его жена пришла с работы гораздо раньше обычного, расстроенная до того, что не смогла сама расстегнуть молнии на сапогах. Он опустился на колени, взялся за замочек, потянул его вниз… и оторвал.
Тут же вопль и пощечина наотмашь, сбившая его очки на пол… а потом, сквозь рыдания жены, он услышал сокровенное: «Какая-то сволочь на нашу фирму донос в органы настрочила! Дескать, мы иноагенты и гейропейской пропагандой занимаемся», — она всхлипнула, а потом вонзила ногти в лацканы его перештопанного халата: «Поролоновый цех закрыли, опечатали, а нас всех уволили! Понимаешь?! Вместо губок, там будут мочалки делать, экологически чистые, из отечественного сырья-а-а!.. Как же мы теперь кредиты закро-о-ем?!»
Колени Тихона Павловича придвинулись к жене поближе, он откинул с ее лица взбунтовавшиеся локоны и поцеловал в губы, чего не делал уже лет десять…
29 марта 2023