Один умрет обязательно

Двое молодых мужчин сидели в полупустом кафе друг напротив друга молча, лишь изредка переглядываясь. Они походили на братьев-близнецов; если бы их одеть одинаково и постараться не замечать некоторые нюансы (подбородок одного подчеркивала бородка, а на носу второго красовались золотые очки), можно было бы подумать, что в кафе только один из них — сидит за столиком напротив зеркала.

— Привет, мальчики! Вижу, вы без меня скучаете? Да?

К ним подошла соблазнительно одетая, стройная молодая женщина. Ее свежее оживленное лицо было чуть тронуто аккуратным макияжем.

Она подсела за столик. Прикурила сигарету.

— Сегодня, мы обязательно расставим все точки. Вы сами умоляли меня об этом. Я согласна, хотя я люблю вас обоих одинаково сильно и предпочла бы умереть сама, чем увидеть смерть одного из вас. И поэтому… ваша дуэль отменяется! Будет лотерея!

Братья вскинули на нее глаза с удивлением, в них появилась надежда.

— Я тоже буду участвовать: поставить свою жизнь выше ваших я не смогу… Через полчаса, один из нас должен умереть.

Они хотели возразить, но она опередила:

— Обязательно! Иначе, вы не увидите меня никогда! Я устала от этой нервотрепки!

Она погасила сигарету в пепельнице. Спросила того, что в очках:

— Ты снял квартиру?

Тот положил на стол связку ключей. Сказал:

— Это рядом: пешком минут пять.

— Прекрасно! Через полчаса, двое из нас обретут спокойствие. А быть может и счастье… Не будем тормозить! Идемте!

* * *

Братья устроились на креслах в гостиной. Она прошла на кухню, достала из сумочки бутылку шампанского, разлила по бокалам, а остатки вылила в раковину. Присоединилась к ним.

— Итак мальчики, выпьем за будущее!.. И за скорое избавление от мучений!

Все подняли бокалы. Пригубили.

— Теперь, выйдите на балкон. Освежитесь. Минут через пять начнем. Я должна кое-что подготовить.

* * *

Бородач посмотрел вниз. Плюнул. Под балконом было этажей двадцать. Сказал:

— Падать долго. Зато уж наверняка. Насмерть.

Губы брата вытянулись в тонкую линию, дрогнули. Он ответил бесцветным голосом:

— К чему спешить, когда впереди — бесконечность?

— Если существует бог. Но в противном случае…

Она крикнула из комнаты звонко:

— Мальчики, можете заходить!

* * *

Из центра потолка, вместо люстры, свисала петля из толстого капронового шнура. Под ней, на паласе, лежала бутылка из-под шампанского.

Она тронула горлышко носком туфли.

— Наше будущее покажет вот этот компас. Готовы?

Они смотрели на петлю, не отводя глаз.

— Готовы?! — повторила она.

Они кивнули.

Она щелкнула по бутылке, та закружилась и… горлышко остановилось между ней и бородатым.

— Если продолжить круг по часовой стрелке, то… лишняя здесь я!

На ее глазах показались слезы. Но она твердой рукой подвинула к петле кухонный табурет, встала на него и накинула шнур на шею.

— Счастливо оставаться!

Они смотрели на нее недвижимо, словно под гипнозом.

— Откройте дверь на балкон: душно… Небо!.. Небо хочу видеть!.. Вы слышите?!

Братья бессознательно подошли к двери, открыли, а когда повернулись к ней… она уже висела в петле, склонив голову набок, чуть касаясь паласа носками туфель.

Бородач набросился на брата:

— Это ты ее убил! Ты! К тебе она бегала из моей постели!.. Мразь!..

Он схватил с паласа бутылку, размахнулся… Но тут же пошатнулся от резкого удара в челюсть. Падая, он ударился о край журнального столика. Охнул. Схватился за висок. Когда из-под пальцев показалась кровь, он обмяк, как проколотый шарик; потерял сознание.

Виновник его смерти склонился над бездыханным телом; застыл, как завороженный, при виде густой крови, обильно стекающей на палас. Однако, взгляд его сам собой вскоре устремился к той, которую любил больше жизни. Она была недвижима… Он в ужасе схватился за голову, сбив на пол очки, и закричал; а потом выбежал на балкон и перемахнул через перила.

Она ухватилась руками за шнур, чуть подтянулась, встав на носки, и вынула голову из петли.

Склонилась над бородатым, стала тормошить его:

— Эй, вставай!.. Вставай, тебе говорят!.. Ты что, сдох?! А как же мои деньги?.. Ублюдок…

Когда она повернулась к нему спиной, собираясь покинуть квартиру, то вздрогнула и сжала кулаки, — так напугал хохот, обрушившийся сзади ледяным водопадом.

— Кретин! Нашел время шутить!

Он достал из кармана платок, стер с виска «кровь» — на коже не осталось и царапины.

Она повернулась, поставила ногу ему на грудь, и надавила каблуком так, что перехватило дыхание. Он стал покрывать полированный мысок туфли поцелуями.

— Прости меня! Любимая! Неземная! Прости!.. Я боялся, что бутылка покажет на меня… или на него… Он бы в петлю никогда не полез! Он же нервный псих! Ботан конченый!

— Сразу видно, что ты, слизняк, никогда не был студентом! Иначе…

— Да, я был лузером! Дерьмом! Но теперь я богат! Богат! Брат оставил после себя больше миллиона евро!

Она вдавила каблук еще раз. Его лицо побагровело.

— Иначе, ты знал бы, что без игры в «бутылочку» не обходится ни одна крутая студенческая попойка! Ко второму курсу, ты смог бы направлять горлышко на кого угодно. С полтычка!

— Ты получишь свою долю завтра… студентка.

13 июня 2019 г.